Знак Сокола - Страница 83

Это было одним из пунктов договора с Михаилом Фёдоровичем об использовании ангарского отряда. Кроме того, Смирнов считал необходимым максимально дистанцироваться от царских воевод, заранее обсуждая с ними лишь совместные операции. Большего общения Андрей Валентинович не желал, помня слова Грауля о жёсткой, а порой и жестокой местнической вражде среди русских военачальников. Эту заразу, мешавшую общему делу – победе, пытался искоренить ещё Иван Грозный, но ему так и не удалось вытравить это косное правило.

Была и ещё одна важная миссия у Павла Грауля, который должен был занять особняк на Варварке, пожалованный московским государем Ангарии. После зимнего нападения воровских казаков на золотой прииск ангарский посол в Московии имел предписание Соколова поставить Михаила перед фактом ответного рейда ангарского отряда на ленские острожки с целью найти захваченных в плен ангарцев. Если царь будет заинтересован в дальнейшем сотрудничестве с Ангарским княжеством, то он не скажет слова против. Ежели Михаил выкажет своё неудовольствие, тогда Павел должен был предупредить о последствиях усугубления конфликта.

В целом была надежда только на здравомыслие Романова. Пряником в этом случае должен был стать договор о торговле, в котором прописывались бы основные положения о государевой торговле с Ангарией. Княжество готово было поставлять множество выделанной пушнины, серебра и золота, а также соль да продукцию оружейных цехов и товары мануфактур, такие как карандаши, спички, иглы и многое другое. Главными условиями заключения договора было дозволение царя о свободном найме работников на Руси и об организации лагерей для военнопленных, откуда они отправлялись бы до Енисейска. Ангария брала бы на себя расходы по содержанию пленных. Третьим пунктом значилось устройство факторий Ангарии на пути следования из Енисейска – в Томске, Тобольске, Хлынове, Нижнем Новгороде. Готовился к использованию радиопояс, который бы соединил Эзель с Ангарском.

Норвежский отряд, грузившийся на «Гром», так же же как и карелы, состоял из стрелкового батальона тунгусов и ангарских бурят численностью в четыреста двадцать штыков и курсантского стрелково-артиллерийского отряда в пять десятков человек плюс двадцать офицеров. Командовал «норвежцами» майор Ринат Саляев, а помогали ему два капитана – Василий Новиков и Роман Зайцев.

Одной из задач норвежского отряда, помимо первостепенных, являлась тренировка в боевых условиях молодых ангарцев. Каждый из них, помимо своих прямых функций, заключающихся в быстроте и меткости стрельбы по врагу, должен был учить и новых товарищей умелому обращению с оружием. Кадры решают всё, говорил один великий человек. Ангарские кадры сейчас ковались на Западе, чтобы выстрелить на Востоке.

Покуда шло утверждение княжества на Амуре и в низовьях Сунгари, копилась материальная часть и налаживалась инфраструктура силами Албазинского и Сунгарийского воеводств в преддверии скорых атак маньчжуров, ангарцы получали боевой опыт. После похода они отправлялись на Сунгари и становились бы решающей силой Ангарии в регионе. Каждый получал бы офицерский чин и отряд амурцев, из которых ему предстояло вылепить достойных бойцов. Соколову это напомнило Вторую мировую, когда закалённые в боях с немцами советские солдаты сокрушили подчистую японцев, разгромив их в Маньчжурии, на Сахалине и Курилах.

Отряд Саляева был предельно нагружен оружием и боеприпасами: пять сотен винтовок для датского короля, штыки, патроны, гильзы, пулелейки, капсюли. Также Кристиану везли батарею из шести бомбических корабельных пушек и три мортиры для бомбардировки Гётеборга. Для мобильной артиллерийской поддержки стрелков предназначались миномёты, а также четыре картечницы. Кроме того, Саляев был уполномочен вести переговоры с датским королём через Сехестеда. Соколов хотел определиться с дальнейшим сотрудничеством Ангарска и Копенгагена. Надо было разрешить шведскую проблему Руси – весьма насущную и для самих датчан.

В ночь перед прощанием с отрядами состоялось совещание ангарского руководства и командиров уходивших групп. В доме воеводы Петренко было душно, печь на первом этаже была натоплена, и от дымохода, составлявшего часть стены, веяло сухим жаром. С десяток мужчин собрались на втором этаже в зале совещаний. Тут же были и их старшие сыновья: Ярослав Соколов, Ростислав Петренко и Мечислав Радек. Все они уже были посвящены в тайну первоангарцев и участвовали в совещаниях вместе с отцами, но пока без права голоса.

После докладов командиров групп и мастеров слово взял Вячеслав. Конечно, он говорил о предстоящем походе. Красной нитью в его речи проходил вопрос о максимальной личной безопасности каждого ангарца, на это Соколов сделал особый акцент.

– Я не могу сейчас предугадать развитие ваших кампаний, много чего может случиться. Но я прошу вас, – Вячеслав посмотрел на Саляева, Смирнова, Новикова с застывшей тревогой в глазах, – приложите к этому максимум усилий, ведь жертвы среди наших ребят для нас будут как ножом по сердцу.

– Мы не так давно потеряли наших товарищей на прииске, – склонил голову профессор. – Андрей Титов до последнего вздоха передавал для нас информацию о нападении. Это очень тяжёлая утрата.

– Если бы не поход, я бы лично возглавил отряд возмездия и насажал бы врага на частокол! – стукнул кулаком по столу полковник. – Вечная память!

– Это первые смерти среди наших, – тихо проговорил Ринат, глядя на огонь в камине.

– А как же Матвей на Амуре? – возразил Радек. – А мужики на Зее?